«Зарисовки из жизни в кино» Армен Ватьян

От Музея: А мы продолжаем наши исторические путешествия по миру культуры. Вслед за байками об издательской жизни в 90-е и «на рубеже веков» — записки о жизни в кино от сценариста и драматурга Армена Ватьяна. Благодаря этой вещице из коллекции Музея, мы снова заглянем в «90-е» (и в отдельные годы XXI века), побываем в редакциях «Литературной газеты», «Ералаша» и «Фитиля», поприсутствуем на съемках и даже послушаем переговоры о финансировании... Ну что, надели скафандры путешественников во времени? Пристегните ремни! Наша машина времени отправляется в путь!..

Проиллюстрировано картинами Анастасии Мазеиной, созданными в 2011-2012 гг. для издательства «Фордевинд» к книжному ремейку мультфильма  «Флюгер» по сценарию Армена Ватьяна. (Рисованный мультфильм «Флюгер», Творческое объединение «Дебют», 1984 год; кукольный мультфильм под названием «На крыльях ветра», киностудия «АрменФильм», 1989 год.)

Автор заметок: драматург Армен Ватьян
Иллюстрации: Анастасия Мазеина
по сценатрию А. Ватьяна

Носок

Было это в уже ставшие далекими «лихие девяностые». В то время появилось множество частных студий, снимавших на какие-то сомнительные деньги и в разной мере сомнительности кино. То тут то там возникали странные посредники, предлагавшие финансировать кинопроизводство по принципу 80% на 20%. Из коих подразумевалось, что на само производство уходят те самые 20%, а остальные восемьдесят «откатываются в чемодане» организации (либо фирме, заводу и т.д.), которая и берется инвестировать фильм. Предполагалось, что шустрые продюсеры потом «нарисуют» смету и отчитаются в затратах на все 100%. Наиболее авантюристично заряженные продюсеры шли на эти условия и нередко вляпывались в, мягко говоря, некрасивые истории.

Фильмы брались финансировать даже лидеры ОПГ и отдельные авторитеты уголовного мира. Связываться с ними было равносильно игре в русскую рулетку. Всегда оставался вариант, что шеф передумал и мог потребовать на середине съёмочного процесса вернуть деньги. И тут уж никакие отговорки, что часть денег уже потрачена, не принимались.

Однажды и мы с моим другом продюсером решили обратиться к одному человеку, имеющему большие связи в денежных кругах. У нас был сценарий и непоколебимая уверенность в том, что зрители сидят и только и мечтают массово побежать в кинотеатры, чтобы увидеть наш будущий шедевр. Оставался пустяк – найти финансирование. Мой продюсер, вышедший на «нужного человека», клялся, что это «стопроцентный верняк».

В назначенный день в наш офис пришел этот самый посредник. Мы всей группой тактично вышли из кабинета, чтобы не мешать интимному процессу созревания договоренности. Прошло полчаса, час, на втором часу я решил нарушить их уединение, чтобы посмотреть, в какой стадии находится процесс и пора ли открывать шампанское. Когда я вошел в кабинет, первое, что я услышал, была фраза посредника: «…И тогда мы продаем эшелон танков и на полученную от сделки маржу снимаем фильм!»

Я опешил и даже слегка испугался. Коварные вопросы вихрем завертелись в голове, какие танки они собираются продавать? Кому? За сколько? Наконец, знают ли о сделке министр обороны или президент? Не пахнет ли всё это изменой родине?..

Я скромно присел рядышком на стул, решив дослушать условия этой грандиозной сделки. Продюсер, увлеченный космическими перспективами, открывающимися перед нами, спросил посредника: «А как быть с истребителями для Эмиратов?» Тут уж я стал судорожно шарить в карманах в поисках валерьянки или валидола, но в этот момент мой взгляд случайно упал на ногу посредника, которую тот вальяжно закинул на колено – на его грязновато-белом носке, видневшемся из-под стоптанных туфель, красовалась довольно приличная по размеру дырка.

Вся эта сцена и разговор перевернулись с ног на голову, а точнее — наоборот, и стала очевидна вся показная мишура новоиспеченного «посредника», но я сдержался и промолчал.

Когда весьма довольные состоявшимся разговором стороны наконец попрощались друг с другом, продюсер радостно сказал мне: «Деньги считай уже в кармане, можно приступать к поиску локаций и кастингу!»

Немая сцена.

Почему я согласен с Путиным

В самый разгар эпохальных глобальных перемен мы начали снимать довольно дорогой исторический костюмный фильм «Империя пиратов». Съёмки проходили на Ялтинской киностудии, и мы успели построить великолепные декорации и даже два парусника – точные копии пиратских кораблей. На то время это был грандиозный сложнопостановочный проект, и вся группа выкладывались по полной. Были приглашены прекрасные актеры, найдена великолепная натура, заказаны костюмы.

К всеобщему удовольствию мы успели закончить съёмочный период и вступили в монтажно-тонировочный, когда грянул январь злосчастного 1991-го года. Союз был уже на грани распада, и в качестве последней меры спасения экономики была проведена так называемая денежная «павловская реформа».

Илл. Анастасии Мазеиной к книжному ремейку 
м/ф "Флюгер" по сценарию Армена Ватьяна 

Деньги в один миг, а точнее — в одну ночь, обесценились, и многие потеряли все сбережения, так как менялись на новые деньги лишь 500 рублей, считалось, что всё свыше этого — уже спекулятивные доходы. И тут я с опозданием вспомнил, что не получил ещё авторского гонорара за сценарий.

Я бросился к директору киностудии в надежде, что учтут по достоинству труд сценариста и произведут перерасчет. Однако директор сказал, что я могу получить только ту сумму, которая указана в договоре, а сумма эта после реформы стала чисто символической. А тут как раз Горбачев подал в отставку и Союз распался. На сумму договора я мог в условиях СССР купить квартиру, а теперь — в лучшем случае, мопед. Пришлось отказаться от этих денег в знак протеста против распада страны.

Вот почему я целиком и полностью согласен с президентом Путиным, что распад СССР – это геополитическая катастрофа.

Не стреляйте в сценариста!

Во время съёмок моего первого полнометражного фильма «Дорога к Давиду Сасунскому» произошла и вовсе неожиданная ситуация. Я узнал, что довольно известный артист, к которому питал большую симпатию, на съёмках одной из сцен пригрозил при встрече меня убить. Я, будучи человеком, в общем-то, бесконфликтным, никак не мог понять, чем это я умудрился так насолить этому артисту, человеку довольно добродушному.

Разгадка оказалась в том, что по сценарию ему полагалось сесть на коня, а надо заметить, артист был человеком довольно грузной комплекции и ужасно боялся сидеть на лошади, да ещё без всякой страховки со стороны. Тогда-то и посыпались проклятия на голову сценариста, который придумал этот эпизод, и теперь он вынужден в нем сняться. После премьеры мы с ним вспоминали его угрозы и смеялись. Принять смерть от руки актера, который снимается в твоём фильме – это очень обидно.

Да, неблагодарная и даже опасная у сценариста профессия. Никогда не знаешь, откуда и от кого ждать удара.

«Курортный роман»

Мы снимали в Сочи киносериал «Курортный роман». В фильме «Осенний блюз», в котором снимался в главной роли прекрасный актер Александр Збруев, а режиссером был ныне покойный Александр Стефанович, была атмосфера почти полной идиллии. Стефанович в общении был очень интересным человеком и мог часами рассказывать занимательные истории, происшедшие с ним или с каким-нибудь известным человеком. Каждая история казалась готовым сценарием для авантюрного фильма. Я любил их слушать, так как Стефанович знал много тайн и секретов медийных персон. Но в это же время мне пришлось ежедневно выслушивать и уйму любовных историй от совершенно незнакомых женщин.

Дело в том, что наша группа жила в санатории «Дагомыс», где и происходили основные съёмки. Мы питались в общей столовой вместе с остальными курортниками, и довольно быстро женская часть отдыхающих, узнав, что я сценарист, стала проявлять активный интерес к общению со мной. Дородные дамы, а именно таким был возраст женской части, считали своим долгом рассказать хотя бы одну любовную историю, которая «ну, прямо для кино».

Илл. Анастасии Мазеиной к книжному ремейку м/ф "Флюгер"
по сценарию Армена Ватьяна 

Начинали они, как правило, такими словами: «Это произошло с моей подругой…» Я довольно быстро смекнул, что главными героинями всегда являлись сами рассказчицы, но приходилось делать вид, что верю в существование «подруги», с которой и произошла очередная, зачастую отнюдь неромантическая история, случившаяся на курорте.

Именно в эти месяцы, пока шли съёмки нашего «Курортного романа», я понял, как тяжек труд священников, выслушивающих исповеди добропорядочных грешниц…

О пользе наглости в искусстве

Всю свою жизнь я считал себя человеком скромным, застенчивым и неуверенным. До той поры, как решил уйти из мира музыки в мир литературы и кино.

В пору моей молодости считалось, что каждый интеллигентный человек обязан выписывать «Литературную газету» и журналы «Новый мир», «Иностранная литература». Я их с удовольствием читал, и они действительно объединяли мыслящих людей всего Советского Союза.

В «Литературке» мне особенно нравилась читать последнюю страницу, где был знаменитый юмористический «Клуб 12 стульев». Возможно, поэтому свой путь в писательстве я начал с юмористических рассказов. Когда несколько рассказов удостоились чести быть напечатанными в московских изданиях, я решил, что не боги горшки обжигают и пора штурмовать юмористический Олимп, то бишь «Клуб 12 стульев».

Оказавшись по делам в Москве, я, прихватив три новых рассказа, пришел в редакцию «Литературки». Не помню уже, каким образом, то ли из-за наличия очков, то ли из-за высокого роста, но меня впустили в святая святых – в отдел сатиры и юмора. И здесь впервые я увидел живьём писателей-юмористов, чьими рассказами и пародиями зачитывался. Это были Виктор Веселовский, Аркадий Хайт и пародист Александр Иванов. Все они оказались на редкость доброжелательными и приветливыми людьми.

Илл. Анастасии Мазеиной к книжному ремейку м/ф "Флюгер"
по сценарию Армена Ватьяна 

Я выложил перед Веселовским свои рассказы и нагло, а может дерзко, попросил прочитать их и сразу дать ответ. Веселовский вздохнул и, интеллигентно заметив, что вообще-то у них так не принято, тем не менее, стал читать. Я сидел напротив и старался уловить хотя бы признаки улыбки на его лице, ведь рассказы были юмористические, но оно оставалось мрачно-непроницаемым. Закончив, он с тем же мрачным выражением сказал только одно слово: «Смешно».

Был выбран один рассказ, и через несколько месяцев моё имя впервые появилось в «Клубе ДС». Потом были опубликованы ещё несколько рассказов и пародий, чем я горжусь до сих пор.

В это время я уже с головой нырнул в кино, и тут моя неожиданная наглость, как говорится, расцвела в полную силу. Помнится, решил написать пару сюжетов для киножурнала «Ералаш», ведь я же юморист, так что сам Бог велел писать для них. Сказано – сделано. Тогда я уже работал редактором на киностудии «Арменфильм» и, оказавшись в командировке в Москве, заявился на киностудию им. Горького, где и располагался «Ералаш». В ту прекрасную пору наличие билета члена Союза кинематографистов было пропуском на любую киностудию страны.

Я, абсолютно наугад, пришел в редакцию, и, к счастью, застал на месте худрука «Ералаша» Александра Хмелика и директора Бориса Грачевского, с кем впоследствии долгие годы дружили. С уже опробованной наглостью я, выложив свои опусы перед ними, потребовал, чтобы прочитали тут же, не сходя с места. И вновь мою наглость великодушно простили и прочитали, так был принят в производство мой первый сюжет для «Ералаша».

Третий раз это новоприобретенное качество мне пригодилось на встрече с великим актером и режиссером Роланом Быковым. И вновь я без звонка и предварительной договоренности явился на приём к Быкову со своим полнометражным сценарием, написанным по рассказам Уильяма Сарояна. Представившись, я выложил перед ним стопку напечатанных листов в папке. Он вежливо сказал, что постарается прочитать в течение двух недель и предложил к этому времени позвонить. Я понял, что он ещё не в курсе, что я стал наглым, и решил просветить его, донеся эту информацию. В кармане у меня был обратный билет в Ереван через четыре дня, но я, каюсь, соврал, заявив, что вылетаю через два дня и ждать никак не могу.

Надо заметить, что Ролан Быков был человек резкий и мог такое сказать, что мало не покажется. Я об этом знал и уже приготовился, что меня пошлют по известному адресу, но неожиданно Быков, вздохнув, обречённо открыл папку.

Полтора часа он читал сценарий при мне, потом долго молчал и предложил выпить чаю. Сценарий его тронул. Ещё бы, ведь там в основе была прекрасная проза Сарояна! Быков сказал, что через месяц будет в Америке и поговорит об этом проекте с тамошними армянами, ведь съёмки придется делать в Калифорнии. Когда через четыре месяца мы с ним снова встретились, он с грустью поведал, что встреча состоялась, но у американских армян были другие планы на Сарояна.

К чему я это рассказал. Каждому неофиту, начинающему свой путь в искусстве, кроме таланта нужно иметь и такое заземлённое качество, как наглость. Можно это называть другими словами: уверенность в себе, дерзость, целеустремленность, — суть от этого не меняется. Не бойтесь с разбегу удариться головой об стену: вполне вероятно, что стена только кажется непробиваемой.

Чем хуже — тем лучше

Так уж случилось, что я, как и многие нормальные люди, очень любил читать писателей, чьё творчество было проникнуто юмором. Моё собственное чувство юмора воспитывалось под влиянием таких классиков, как Марк Твен, Бернард Шоу, Стивен Ликкок, О’Генри и целая плеяда русских сатириков. Начав писать сценарии, я, естественно, в первую очередь обратился к жанру комедии. И тут жизнь дала несколько уроков по части понимания юмора в кино. Один урок я запомнил надолго.

Долгожители должны помнить о существовании сатирического киножурнала «Фитиль». Поскольку я считал себя уже тёртым комедиографом, то, прихватив несколько сатирических сюжетов, я решил почтить своим присутствием редакцию «Фитиля».

Они в ту пору базировались на киностудии «Мосфильм». В большой комнате было несколько столов, за которыми сидели очень занятые и озабоченные люди. Я решил обратиться к самому молодому из них, к сожалению, не помню его имени. Сказать, что моё появление вызвало у редактора бурю восторга, было бы большим преувеличением, поэтому я этого говорить не буду. По привычке я выложил перед ним три сценария и, сославшись на скорый отлёт из столицы, попросил прочитать их и дать ответ.

И вновь меня не вытолкали взашей из редакции, что было бы вполне уместно, а интеллигентно согласились. Редактор прочёл и вполне благожелательно сказал: «У вас хороший стиль и чувство юмора, но оно слишком тонкое и интеллигентное, а нам нужно, чтобы даже слесарь Вася, сидящий в зале на двадцатом ряду, засмеялся. Попробуйте писать проще. Это тот самый случай, когда чем хуже – тем лучше!»

Илл. Анастасии Мазеиной к книжному ремейку м/ф "Флюгер"
по сценарию Армена Ватьяна 

Впоследствии мне удалось написать для «Фитиля» один такой сюжет в жанре «чем хуже», который был снят, но только один. Оказалось, для того, чтобы писать хуже, тоже требуется определенный талант, которым я, видимо, не обладал. Так я впервые столкнулся с парадоксом кино как массового искусства, — писать для масс не так-то легко, как кажется…

Продолжение следует...

_______________________

Об авторе:

Армен Ватьян: Тринадцать сокровищ Музея (к 70-летию драматурга)

Из коллекции Музея:
рецензия Евгении Шафферт на книгу «Флюгер», 2012 год

«...Армен Ватьян – армянский сценарист, мультипликатор и режиссёр, который живёт и творит в Ереване. В советском прошлом он работал в большом кино, сочинял мультики и сюжеты для «Ералаша» и «Фитиля», всеми любимый мультфильм «Нехочуха» – тоже его творение. Сейчас он продолжает активно работать: пишет сценарии, ставит спектакли, руководит юмористическим альманахом «Гжук», а ещё он напоминает нам о некоторых своих давних мультипликационных творениях, превращая их в детские сказки. Созданные им в 80-е гг. мультфильмы «Флюгер» и «Великан, который мечтал играть на скрипке» стали небольшими философскими сказками-притчами...»

[ноябрь, 2021]