«Агент русской литературы»: Томас Видлинг

От Музея: Томас Видлинг — литературный агент из Германии, представляющий права современных российских авторов по всему миру.  В прошлом журналист и переводчик, а с конца 90-х — владелец собственного литературного агентства, Томас любезно согласился рассказать Музею о своей профессии и специфике деятельности международных агентов. О роли и задачах, о том, как происходит взаимодействие с авторами и издателями и что является «ключами» к их сердцам. Не обошли мы вниманием и актуальную тему коронакризиса в мировом книжном масштабе, а также ряд других превкуснейших тем.

Фото с сайта литературного агентства Видлинга
Беседует: хозяйка Музея Аня Амасова
На вопросы отвечает: Томас Видлинг

Знакомство

Аня Амасова: Томас, очень интересно, как вы стали литературным агентом? Это призвание? 

Томас Видлинг: Мое призвание — это работать в сфере художественной литературы. Я начал журналистом, потом — переводчиком, потом литагентом, что-то публиковал сам и затеял проект с литературной платформой в интернете.

Какие человеческие качества необходмы литагенту, чтобы быть успешным в этой профессии?

Человеческие качества для литагента — это общительность, верность, изобретательность и любовь к своему «товару», то есть — к литературе.

Что важнее: коммерческое чутье или литературный вкус?

Без вкуса нельзя, так как я могу честно пропагандировать только те книги, которые в самом деле мне нравятся. Издатели/редакторы должны чувствовать мое увлечение, а иначе — вообще не обратят внимания. Но двадцатилетний опыт, конечно, показывает, где этот вкус был всего лишь личным вкусом, а где совпал с потребностями рынка. И в этом направлении имеет смысл продолжать.

В нише русской литературы нельзя раскрутить «впустую» какую-то книгу, которая потом разочарует издателя из-за «фейковых» ожиданий. Издательские круги для русской литературы маленькие — придется долго-долго восстанавливать доверие к агенту.

_____________________________

<< ...Я должен постоянно выбирать
из новых интересных голосов тех,
кто, скорее всего, станут, в идеале,
"живыми классиками"... >>
_____________________________

Ошибок с опытом меньше, но они все-таки есть, и будут, и должны быть, — а то бы я перестал рисковать. Без риска скучновато. Мое агентство же авторское: я не представляю издательские программы и не продаю права с каталога российских издателей. Я должен постоянно выбирать из новых интересных голосов тех, кто, скорее всего, станут, в идеале, «живыми классиками». Но это почти непредсказуемо, ведь некоторые из них и на родном книжном рынке, как понимаешь лишь по прошествии времени, оказываются конъюнктурными. Именно поэтому у меня крайне редко бывают дебютанты, скорее — прославленные имена, то есть так называемые long seller.

Среди ваших авторов Ник Перумов, Генри Лайон Олди, Виталий Сертаков... — то есть ваша специализация — фантастика и фэнтези. Что определило ваш выбор? 

Научная фантастика и фэнтези раньше не были близки мне как читателю. Но когда я чисто случайно начал читать серию «Метро» Глуховского, то сразу понял, что это круто. После успеха с Глуховским мне, конечно, стал любопытен этот жанр, и я продолжил расширять это направление в агентстве. Таких супер-бестселлеров для зарубежных рынков, как Глуховский, я (пока) больше не нашел, но, в принципе, я единственный, кто накопил опыт и продолжает представлять интересные серии в этом жанре.

    
Обложки некоторых книги Дмитрия Глуховского
а) издание в Бразилии, 2010, переводчик Pedro Barros
б) издание в Сербии, 2015 год, переводчик Snežana Kondić
в) издание в Сербии, 2016 год, переводчик Ana Milićević
г) издание в Венгрии, переводчик Ivan Földeak
источник: сайт агентства Видлинга

И как вы понимаете, что автор — ваш?

Если говорить о фэнтези, то я смотрю на условия рынка: автор обязательно должен уже иметь успех и имя на родном книжном рынке, но и даже с такими почти не имеет смысла, если нет пробных переводов на английском. «Почти», потому что, к примеру, для Яна Валетова (Украина) не было ничего на английском, но все-таки я продал лицензию.

Контакты агентов всегда немного «засекречены» — и профессиональному редактору, издателю понятно, почему: иначе поток писем с рукописями и переписки будет не остановить, но от этого, увы, мало толку. Но тогда возникают вопросы: а как же происходит встреча автора с агентом? Кто кого находит? И где?

Если существует вебсайт, этот поток непременно есть и будет, но из самотека еле-еле высвечивает что-то такое, чтобы в конце происходила встреча с агентом. В основном, я сам нахожу авторов, сканируя новинки, читая рецензии, слушая рекомендации... Тогда я прошу у правообладателя (автора или издательства) опцион на рассматривание, чтобы решить насчет зарубежных перспектив. И еле успеваю с теми рукописями, что запросил, потому что вижу столько интересного!

Роль агента

Почему, несмотря на то, что контакты издательств в современном цифровом мире открыты, все же издательствам необходим агент?

___________________

<< ...агенты — их доверенные лица,
специализирующиеся  на каком-то кусочке торта.
Которые эффектно подают этот кусок торта:
кратко по форме, но убедительно по содержанию. >>
___________________

У издательств еще хуже со временем. Редакторы перегружены самыми разными задачами и совмещением обязанностей. Поэтому они нуждаются в профессиональных фильтрах для предложений: агенты — их доверенные лица, специализирующиеся на каком-то кусочке торта. Которые эффектно подают этот кусок торта: кратко по форме, но убедительно по содержанию. На своем языке (или хотя бы на английском).

Бесплатные для издательств услуги агента включают также переговоры, контроль лицензии, обеспечение материалами и информацией, контакт с автором (включая перевод, если автор говорит только по-русски).

А чем работа через агента и агентство привлекательна для автора? 

Если автор отдает родному издательству мировые права, то за каждую лицензию издательство «сохраняет для себя» минимум 40% от роялти по сублицензии. Кроме того, издатели везде, не только в России, продают свои права опять-таки через агентов и агентства, которые получают свои проценты. Если же автор сам владелец своих зарубежных прав и у него есть свой агент, тогда больше остается в его кармане.

Есть какие-то общие «бонусы» для обеих сторон, которых они не имеют, когда работают «напрямую»?

_______________________________

<< ...и так как вся "внутренняя" информация в руках агента,
тот сможет выстроить стратегию, чтобы более эффективно
вызвать интерес у издателей на других языках... >>
_______________________________

Одно центральное лицо отвечает за все, весьма разные, вопросы, и так как вся «внутренняя» информация (уже перед публикацией перевода) в руках агента, тот сможет выстроить стратегию, чтобы более эффективно вызвать интерес у издателей на других языках.

В моем случае, так как я был литературным переводчиком, я поддерживаю контакт со своими бывшими коллегами, которые мне доверяют, так как я знаю, о чем речь. Переводчики — очень важное звено в этом бизнесе. Они же пишут отзывы для издательств и т. д.

Из чего складывается доход агента, что делает это занятие именно профессией? Всегда оплата со стороны автора или издательства тоже оплачивают работу агента?

Агент получает свою участь исключительно от доходов автора, чьи интересы он представляет и защищает. 

Изредка делаю расследования по заказу издательства, тогда получаю фиксированный гонорар от издательства, — но не за права, а лишь за расследование.

Очень интересная лично для меня ситуация, которая часто встречается у современных авторов (и даже издателей): автор/издатель не хочет никаких доходов от публикации книги. Ему интересен не доход, а сама возможность издания, и он ищет агента, который бы ему помог. Это немножко «ломает» наши традиционные представления о взаимоотношениях агента с автором, и мне непонятно, как быть в этом случае. То есть, если у автора не возникает в результате дохода,  то и у агента не возникнет. Агент откажется от работы с таким автором, даже если книга потенциально хороша?

Наверное, автор не отказывается, когда гонорары уже текут... И да, когда агент видит потенциал, он хочет работать (и зарабатывать). Агент в этом отношении смотрит на книгу, не на автора. Но и агент иногда соглашается на продажу прав без гонорара какому-то маленькому издательству (с согласия автора, конечно), но только если эта продажа способствует другим, более выгодным, продажам.

Взаимодействие с издательствами

Как происходит взаимодействие агента с издательствами? Это встречи на книжных выставках? Личная переписка со знакомыми редакторами? Каталоги? Рассылки? Что-то еще?...

Встречи, в первую очередь (ха-ха-ха, «корона»!), то есть, сейчас — виртуальные. Переписка и звонки, newsletter, news blog, электронные каталоги/экспозе, веб-сайт, откуда можно скачать все инфо-материалы. А потом — переговоры с отделом покупки прав.

По опыту некоторых авторов, которые выезжали «в поисках издателя» во Франкфурт, зарубежные издательства покупают права только у агентов (здесь авторы добавляют: «и только бестселлеры»). Это действительно так?

Автору искать на книжной выставке контакт с издательствами и особенно — с редактором, который отвечает за принятие решений, совершенно бессмысленно. Во Франкфурте всем некогда, все встречи назначены заранее, уже за 3—4 месяца до.

Прямо на выставке-ярмарке и в самом деле покупают с большим шумом в так называемых «аукционах» лишь бестселлеры. Покупка всех других лицензий происходит позже, когда материал рассмотрели и приняли решение об издании на редакционно-издательских конференциях.

И отдельно — о бестселлерах. Что такое сегодня «бестселлер»? И можно ли сказать, что агент — это человек, который занимается для издательств их поиском? Мне кажется, это же не совсем верно, не так ли?

Агент представляет автора и работает в его интересах, а не издательства. Это отдельная профессия: скауты, которые ищут для издательств. А агент не занимается этим.

______________________

<<...сегодня бестселлер — та книга,
которая продалась не меньше 10.000 экземпляров
(для маленьких издательств — это уже 5.000)...>>
______________________

Все хотят бестселлеры, но сегодня бестселлер — та книга, которая продалась не меньше 10.000 экземпляров (для маленьких издательств — это уже 5.000). В каждой программе и сезоне издательство надеется на несколько таких книг. А супер-бестселлеры, которые продаются в 5–10 раз больше, встречаются редко и не у всех издателей бывают даже в каждый сезон.

Однако все публикуют книги и переводы. Значит, они покупают и другие права. Основная масса — это книги, которые им нравятся по разным причинам, не только денежным: профиль издательства, свободные программные места, актуальные тренды-дискуссии, личный вкус редактора — и обо всем об этом, в идеале, должен знать агент.

Виктор Мартинович. Революция
немецкий язык, переводчик Томас Видлинг
Voland&Quist, 2020

До того, как прийти в агентский бизнес, вы работали переводчиком. Благодаря вам на немецком выходили Сорокин, Маринина, Лихачев. Вам больше по душе работа переводчика или агента? Или вы продолжаете заниматься переводами, и это тоже — часть деятельности вашего агентства?

________________________

<< У меня русская душа, а она, как вы знаете,
шире, чем другие души... >>
________________________

У меня русская душа, а она, как вы знаете, шире, чем другие души, поэтому оба вида работ мне по душе. Но больше не работаю переводчиком. Коллективная работа над переводом «Теллурии» Сорокина была очень забавным исключением и показала, что надо постоянно заниматься переводом, чтобы держать качественный уровень. 

Чтобы представить книгу русского автора издателям за рубежом, я предполагаю, необходимо перевести ее фрагмент. Вы делаете переводы фрагментов? На какой язык — на немецкий и на английский? Или надо переводить на разные языки?

Иногда сам делаю пробные переводы на немецкий для своих авторов, но редко, так как обычно необходим пробный перевод на английском — для всех рынков. И такие надо заказывать у профессионалов, а это дорого стоит. Но так как агент знает, на какие языки в данном моменте переводят один текст, он может получить фрагмент еще перед публикацией, чтобы отдать редактору в другой стране, который случайно читает на том языке.

 ________________

<< ... я уже предлагал российским фондам альтернативную концепцию,
которая бы целенаправленно поддерживала пробные переводы
как первый ключ к сердцам <зарубежных> издателей... >>
_________________

Как известно, есть российские фонды, которые поддерживают переводы, а я уже предлагал им альтернативную (дополнительную) концепцию, которая бы целенаправленно поддерживала пробные переводы как первый ключ к сердцам издателей. И буду еще раз с этими фондами обсуждать эту идею.

Сроки, гонорары и роялти, тиражи
и другие подробности

Каков срок лицензии на переводную книгу, и почему? В этот срок входит и время перевода? Сколько времени занимает перевод русского романа на немецкий?

Срок — 5-10 лет от подписания договора. От даты публикации рискованно, потому что тогда у издателя не возникает необходимости освободить конкретное место в программе для перевода.

Я знаю из своего опыта и опыта коллег, что со всеми исправлениями переводчик успевает делать 80 страниц в месяц для сложного текста. Жанровая литература переводится намного быстрее, конечно.

На что может рассчитывать автор? Какова система — гонорарная или роялти? И если роялти, то какие, в среднем, размеры и от чего зависят?

Стандарт — это роялтиз, но маленькие издательства в маленьких странах знают, что опубликуют лишь один тираж, тогда лучше flat fee одноразовая сумма без административной нагрузки расчетов, но, конечно, на ограниченный срок.

Роялтиз зависят от формата книги: твердая или мягкая обложка, качественный или массовый покетбук. Для электронных прав стандарт почти одинаковый во всем мире, а для аудио зависит тоже от формата — физический, или цифровой, или streaming-subscription.

Каковы тиражи книг сейчас в Германии? Понятно, что зависит и от жанра, и от тематики, но какие-то общие тенденции вы, наверняка, наблюдали?

Насколько я знаю, примерно такие же, как в России: стартовые 1.500–3.000, и тенденция идет вниз, потому что издательство легко может допечатать маленькие тиражи по такой же стоимости цифровой печатью. Лишь когда речь идет о больших тиражах, офсетная печать намного дешевле цифровой печати.

Для художественной литературы, переведенной с русского, в Германии книга будет считаться успешной, если ее тираж больше 5.000.

Взаимодействие с автором

Наверняка вы встречали какие-то особенности, присущие в работе именно русским авторам и русским издателям. Было бы очень интересно узнать мнение «со стороны» — о специфике и менталитете.

Сотрудничество напрямую с авторами намного удобнее, чем с российскими издательствами, где встречаешь обычный хаос, ждешь ответов и т. д., если нет у тебя конкретного доверенного человека там. Вот специфика России: через личный контакт возможно все, «по-официальному» все намного сложнее. Русский же автор как физическое лицо всегда открыт и охотно помогает — это менталитет.

С чего начинается работа с автором? Начиная, вы предполагаете, какое издательство может быть заинтересовано и как ему это преподать? Или нет?

Все начинается с моего интереса к книге. С положительного ответа на вопрос «Хотел бы я читать такую книгу на своем родном языке?» Я не смотрю заранее на рынок, есть ли уже аналогичная книга по подобной тематике, потому что, конечно же, есть. Но в сфере художественной литературы решающий момент — это КАК об этом рассказано в книге. И только потом я думаю, какому издательству может эта книга понравиться.

Агенты заключают какие-то договора со своими авторами? В Книжной галактике ходят легенды об агентах, которые забирают себе исключительное право на продажу прав на территории ЕС на веки вечные... Так это или не так? 

Несмотря на то что наш бизнес основан на доверии, агент, конечно, заключает договор с автором, где четко указаны все условия, по которым агент представляет права. Права, конечно, исключительные. Но, разумеется, с ограниченным сроком, чтобы в принципе ежегодно у обеих сторон была возможность подумать — продолжать сотрудничество или нет.

 Что прописывается в «типовом договоре автора с агентством»? Какие самые важные или проблемные пункты?

Название книги, срок, в который агент получает дополнительное согласие автора на каждую предложенную агентом лицензию, срок, когда автор получает копию лицензионного контракта и гонорар, проценты агента, налоговые бумаги автора, как решаются споры и прочие детали.

Проблемных пунктов нет, важные — есть: аванс, ступеньки роялтиз, срок. Только в счастливом случае аукциона есть еще самые разные варианты, о которых никто открыто не говорит.

Меня всегда интересовало, может ли предприниматель из страны в ЕС на практике применять теоретически существующую возможность свободно работать на общем «рынке» всего ЕС. Ваше агентство работает, представляя авторов по всему миру. Это действительно получается? Вы работаете не только с издателями Германии, но и с издателями всего ЕС и даже всего мира? Или все-таки что-то получается больше, а что-то меньше?

В самом деле — по всему миру. Но на некоторых рынках — через со-агентов, которые лучше ориентируются на своей территории. «Только Германия» или «только ЕС» было бы недостаточно для агента, работающего в маленькой нише переводной литературы с русского языка. Традиционно, некоторые страны испытывают больший интерес к литературе России, чем другие.

Томас Видлинг и его русские книги, выходящие по всему миру 

После того, как книга выходит, работа агента останавливается или продолжается? Я не знаю, предполагаю просто, возможно, агент устраивает встречи. Или привлекает еще один круг своих знакомых — обозревателей, рецензентов, редакторов прессы?

Агент попытается сделать так, чтобы был контакт переводчика/переводчицы с автором и чтобы после публикации автора пригласили на тур чтений. Но сама организация тура, приглашение прессы, интервью и т. д. — это обычно обязанность издательства.

Кстати, существует ли в Германии периодические издания, где публикуются книжные обзоры, рецензии на новинки, литературная критика?

Традиционные газеты меньше и меньше публикуют книжные рецензии. Недавно разразился скандал, что радиостанции тоже сокращают литературные передачи.

Есть порталы в интернете, но их надо знать. Например, обзоры книг русских авторов есть на портале Perlentaucher [«Ныряльщики за жемчугом»]  и специально для русской литературы на немецком — портал Novinki.

Коронакризис
и его влияние на книжный мир
(* эта глава — цитата из письма агента своим авторам)

Одна из самых актуальных тем для читателей Музея уникальных вещиц — влияние коронавируса и последовавшего за ним кризиса. В прошлом году мы делали серию тематических интервью с разными по объему и специфике деятельности российскими издателями. Я надеялась узнать у вас, как обстоят дела в других странах?

Книжный бизнес пострадал в начале кризиса Короны из-за закрытия книжных магазинов во многих странах. В результате многие издатели радикально сократили свои весенние программы и отложили их в сокращенной форме до лета или осени. Существовавшие ранее летние и осенние программы также были сокращены и перенесены на 2021 год или позже. Поскольку большинство западных издателей составляют редакционные планы на 1–2 года вперед, почти все места в издательских программах уже заняты как минимум до конца 2022 года. Также вряд ли кто-либо из издателей решится покупать новые лицензии на 2023 год и позже из-за совершенно неопределенного экономического будущего.

_____________________

<< ...вряд ли кто-либо из издателей решится
покупать новые лицензии на 2023 год и позже
из-за совершенно неопределенного экономического будущего.
Исключение составляют такие жанры, как научная фантастика и фэнтези...
к ним добавился Young Adult... >>
________________________

Исключение составляют такие жанры, как научная фантастика и фэнтези, к которым и до этого был интерес. Во время кризиса к ним добавился сегмент Young Adult — родители покупали  намного больше книг, чем обычно, для своих детей-подростков, которые сидели дома. В темноте туннеля Короны это был маленький фонарик надежды для агентства «с особым сегментом».

Из-за второй волны инфекции книжные магазины во многих странах снова закрылись — именно во время рождественского бизнеса, на который приходится около 40–60% годовых продаж. Возврат денег от торговли к издателям снова прекращается, а вместе с ним — не только желание издателей инвестировать, но и выплаты издателей авторам.

Кроме того, из-за отмены крупных книжных ярмарок: Париж – Лондон – Варшава – Франкфурт (а также литературных мероприятий) отсутствовали важные импульсы для продаж со стороны средств массовой информации. Все коллеги уже боятся, что книжные ярмарки весной 2021 года будут опять отменены или перенесены. Из-за медленного начала вакцинации успокоение не ожидается раньше осени. Все мои коллеги надеются снова встретится хотя бы во Франкфурте в 2021 году.

Агентство использовало кризис, чтобы окончательно полностью перейти на электронный / виртуальный образ работы и попробовать новые формы. Это потребовало дополнительных затрат времени и денег, но они должны окупиться в долгосрочной перспективе:

Вы сказали, что в коронакризис вырос интерес издателей к книгам в жанре янг-эдалт. В России похожая ситуация. Среди русских книг (и авторов) можно выделить особенно популярные и интересные в этом жанре?

Все, которые представлены на сайте агентства.

Самое большое удовольствие

Томас, спасибо вам огромное за беседу! Мне кажется, многим теперь стало понятно, что дело литературного агента — это очень непросто. И я не могу не спросить: чем же оно вас так привлекает, что в нем доставляет вам удовольствие?

Самое большое удовольствие получаю от личных контактов с авторами. Так у меня все и началось, когда я в середине 80-х случайно попал в круги Московских концептуалистов и стал с ними дружить. Тогда началась моя русская жизнь. Конечно, невозможно дружить со всеми своими авторами в агентстве, но я (почти) со всеми лично знаком.

__________________

<< ...сферы литераторов — это не Россия,
зато Россия в их книгах — в самых различных ракурсах.
И я же прочитал все их книги.
И все, от которых отказался, тоже. >>
__________________

Очень люблю с ними провести время там, где они живут: Красноярск, Екатеринбург, Пермь, Одесса, Киев, Питер и, в первую очередь, конечно, Москва. Люблю ездить и своими глазами смотреть на их места. К тем, которые создают приятную атмосферу, необходимую для меня, чтобы дышать свободно при всех нагрузках агентской работы. Понятно, что сферы литераторов — это не Россия, зато Россия в их книгах — в самых различных ракурсах. И я же прочитал все их книги. И все, от которых отказался, тоже.

[февраль, 2021]

События

05.03.2024
C 28 февраля по 10 марта в Большом зале Санкт-Петербургского Союза Художников на Большой Морской проходит выставка иллюстраций книг для детей и юношества.
28.12.2023
Двенадцатый дайджест Музея - собрание лекций, семинаров, статьей и других материалов: деятельность Музея за четвертый квартал 2023 года.
17.11.2023
10 детских брендовых детских издательств России — на X-й Шанхайской международной книжной выставке детских книг!
13.11.2023
Футуристы, конструктивизм, искусство плаката начала XX века и эксперименты со шрифтами и типографикой — программа лекций в ЦГПБ Маяковского от звезд петербургской студии шрифтового дизайна TypeType 18 ноября — 15 декабря, 2023 год.
27.10.2023
Друзья Музея Книжной галактики «Музей уникальных вещиц» приобрели в подарок галактике музея «Лошадиная сила» невероятно красивую печатную машинку! С 27 октября — в экспозиции музея, кодовая фраза для друзей и меценатов: «Образцовая Ундервуд».
Следите за новостями проекта в разделе
Следите за новостями проекта в разделе "Книжная галактика. - Дипломатия"!